мои евреи.

Как Советский Союз победил с того света

Один мой знакомый палестинец в разгар нашей с ним дискуссии на какую-то околополитическую тему неожиданно заявил: "Слушайте, вот вы, евреи, все никак не можете решить для себя, кто вы, религия или народ, а все торопитесь конфликт решить. Вы для начала сами с собой определитесь, кто вы, и что вы хотите от этой жизни, а потом уже будете пытаться решать более глобальные вопросы". И он был абсолютно прав.

То, что окружающие народы затрудняются понять, что за птица такая евреи – это еще полбеды. Настоящая беда, это когда внутри народа начинаются ожесточенные споры по поводу того, кого считать своим, а кого - нет.

Корни проблемы

Единство религии и этноса – это древний пережиток, который евреи сентиментально хранят еще с тех незапамятных времен, когда у каждого народа был свой коммунальный бог-покровитель. Язычники молились идолам, которые олицетворяли либо природные стихии, либо их умерших предков. Когда один народ одерживал победу над другим, поражение переживалось острее, ведь оно означало, что божок проигравшего племени покинул его. Так что поражение оказывалось одновременно и политическим, и религиозным.

Христианство произвело революцию в древнем мире, открыв свои двери для всех страждущих, без дискриминации по этническому признаку – "несть ни эллина, ни иудея". Лозунг пришелся по вкусу (Б-г широких масс, то есть, многих народов, наверное, сильнее моноэтнических богов), исполнения сложных заповедей от своих адептов христианство не требовало, и народ хлынул под его универсальные знамена.

Постепенно язычники как-то перевелись, и все уже стали забывать, как это, когда народ и религия – это одно и то же. Только евреи все продолжали по старинке молиться своему Б-гу, читая свои книги, четко проводя границу между собой и остальным миром. Как раз этот пережиток, а также обособленность и упорство евреев позволили сохранить еврейский мир.

Трудности перевода

Путаница в терминах возникла не на пустом месте. Ситуация усугубляется трудностями перевода. На иврите термин יהדות может трактоваться очень широко – как религия (иудаизм), как этническое происхождение, как национальность, или как культура. Это дает почву для спекуляций недругам евреев, которые начинают выстраивать различные теории, наподобие теории хазарского происхождения ашкеназских евреев – мол, это бывшее население южного Поволжья, принявшее иудаизм, а вовсе не прямые потомки древних «иври» (Hebrews), "перешедших реку" вместе с Авраамом, а затем израильтян, вышедших с Моисеем из Египта.

Да и внимательное изучение библейских текстов показывает, что сначала по поводу еврейства никто особо не заморачивался - оно передавалось по мужской линии, а смешанные браки были не редкостью. Праотцы без зазрения совести брали себе жен из соседних племен, те проходили гиюр, и все продолжали жить большой и дружной еврейской семьей. Лишь после возвращения из вавилонского плена мудрецы постановили, что еврейство следует в первую очередь определять по матери.

Религия или нация?

От разрушения Второго Храма вплоть до XVII-XVIII веков все было просто. Для евреев четким критерием еврейства было соответствие галахическому принципу – либо мама-еврейка, либо прохождение гиюра.

А окружающие народы не вдавались в детали. Для них евреями были все те, кто ходил в синагогу. Поэтому антисемитизм был направлен в первую очередь против иудеев. Если иудей изъявлял желание отказаться от веры отцов и креститься, он мог даже преуспеть и построить карьеру. А община читала поминальный кадиш по живому человеку, потому что выкрест и его потомки были потеряны для еврейского народа.

Но вот пришла эмансипация, и появилась прослойка светских евреев, которые не крестились, но забыли дорогу в синагогу. Тогда, пожалуй, впервые возник этот вопрос – а кто же в самом деле евреи? Насколько человек, отошедший от иудаизма, может считаться евреем?

Ортодоксы дали однозначный ответ – ничего не изменилось. Галаха – она та же Галаха, как и тысячи лет назад. А светские евреи – это наши заблудшие дочери и сыновья.

Большевики, вместе с церквями и мечетями, разрушив синагоги, увидели, что евреи никуда не делись. И тогда назвали их этнической группой.

Нацисты сказали – нет, это раса, которая подлежит поголовному уничтожению, вплоть до третьего колена. И предприняли частично успешную попытку претворить свои планы в жизнь.

Но ребром вопрос четкого определения еврейства встал с момента возрождения еврейского национального государства. Кого звать жить в этом государстве? И в Израиле был дан следующий ответ – в качестве компенсации за страшный удар, нанесенный Третьим рейхом по европейскому еврейству, Нюрнбергские расовые законы будут вывернуты наизнанку, и право репатриации в еврейское государство получат этнические евреи и их потомки в третьем поколении. Главное, чтобы они не были крещенными. Такой вот компромисс между светскими и ортодоксами.

И все же

Еврейское самосознание – шире, чем еврейская религия. Еврейская культура не зациклена на иудаизме, хотя они и кровные родственники. Да и еврейская мудрость выходит за его рамки.

Еврейское общество всегда отличал плюрализм, что и позволяло ему выживать в переходные периоды – существование нескольких религиозных и экзистенциональных концепций приводило к тому, что рано или поздно одерживала верх одна из них, наиболее соответствующая реалиям того времени. Вероятно, это одна из причин исторической "живучести" еврейского народа – при многополярности еврейского мира на каждый новый вызов истории находился должный ответ.

Когда сегодня нам говорят, что еврейство невозможно без религии, следует иметь в виду, что те, кто придерживается данной точки зрения, намеренно сужают определение еврейства. Когда дело доходит до ключевых моментов, например, свадьбы, вопросы крови, то есть этнические, как оказывается, играют важную роль. Ортодоксы очень даже обращают внимание, кто чей родственник.

Есть в этом и элемент манипуляции. Если мы рассматриваем готовность соблюдать заповеди как критерий еврейства, то получается, что те, кто соблюдают лишь некоторые заповеди, некоторым образом хуже тех, кто ревностно блюдет все, за исключением заповедей, чье соблюдение связано с Храмом. И "плохим" евреям подсознательно внушается чувство вины перед их "более правильными" братьями.

Получается, будто ультраортодоксы, как люди более праведные, питающиеся глатт-кошером, надевающие тфилин каждый день, проводящие все свободное время в изучении Торы, несут на себе ответственность перед Б-гом, исполняя заповеди за себя и за своего никудышного светского или традиционалистского соседа. Потому с них и спрос меньше. Этим умело пользуются харедим. Оттого и идут долгие годы споры о принятии-отмене закона Таля, вместо того, чтобы без сюсюканий поставить всех учеников коллелей призывного возраста под ружье.

И все же возрождение еврейского национального государства – это духовная революция, последствий которой мы до сих пор не осознали. Теперь в мире существует крупнейший центр еврейства – Израиль. И по мере того, как истощаются ресурсы внешней иммиграции, еврейский народ здесь вновь обретает форму нации. Нации, которая состоит не из одних выпускников ешив, но является группой людей, объединенной этническим происхождением, историей, языком, культурой. И мир постепенно будет понимать это все лучше. Недруги Израиля уже это поняли, со всеми вытекающими, поэтому антисемитизм трансформировался в критику Израиля.

Харедим могут не соглашаться, сколько угодно, с такой позицией, но они уже ничего не смогут с этим поделать. Присущий еврейству плюрализм никуда не подевался. Он есть и сейчас. И вновь победит та экзистенциональная концепция, которая даст более адекватный ответ на вызов времени.

И, кстати: это для светских израильтян ультраортодоксами являются все сефардские последователи партии ШАС, литваки и хасиды. Но как мало мы знаем о многочисленных противоречивых подходах к иудаизму у каждой из этих общин и их сложных взаимоотношениях, когда в каждом литовском дворе существует свое понимание различных духовных аспектов иудаизма.

Поэтому легитимным правом на существование в Израиле обладают не только ультраортодоксы, но и другие течения иудаизма – те же реформисты и консерваторы, и, конечно же, светские граждане.

Определение еврейства как нации охватывает весь спектр разношерстых групп евреев, отличающихся по странам исхода, особенностям молитвы, времяпровождения и покроя одежды. Осознавая, что мы единая нация, мы можем спокойно жить, находясь в одном культурном поле и разговаривая друг с другом на одном языке.

Именно поэтому программа "Таглит", по которой в Израиле побывали уже более 340 тысяч молодых евреев со всего мира, столь популярна. Это именно та идея, которой пытаются "заразить" еврейскую молодежь мира организаторы программы – что ее корни здесь, в этой стране. Тут их дом, тут разворачивается история их семьи – с древних времен и до наших дней. Что история еврейского народа – это история их семьи. Чтобы Коган из Нью-Йорка, встретив Когана из Хабаровска, видели друг в друге большее, чем простую встречу однофамильцев.

И вот какой парадокс. Ведь именно большевики были первыми, кто четко определил, что евреи – это этнос. Получается, что в споре о том, кто такие евреи – народ или все же религия, победил советский подход. Уже из гроба.